Маленький кусочек моей книги

По просьбе Ирины выкладываю здесь очень маленький кусочек из моей книги, начало главы.
Утречко не просто притопало и постучало в мою дверь, нет… Оно пинком открыло дверь и треснуло меня по башке звоном противного будильника. С трудом открыв один глаз я обозрела комнату. Узрев одним глазком поле вчерашнего дебоша, от ужаса открылся второй глаз.
- Пора завязывать с пьянками. – пробурчала я, снимая свою тушку с кровати.
Поход в ванную комнату напоминал бег с препятствиями, поскольку на полу валялись бутылки из-под мартини, диванные подушки и почему-то половина моих вещей! Ах да! Вчера же девочкам хвасталась своим застарелым гардеробом. Вероятно в стадии конечного алкогольного опьянения убрать эти вещи у меня просто не хватило сил.
Глядя в зеркало, первоначально хотелось завизжать. Оттуда почему-то моргали чужие опухшие глаза. Волосы на голове представляли с собой спутанный комок неясного цвета, на лице отпечатались следы от скомканной подушки, а лоб был покрыт прыщами. В общем настоящая людоедка Эллочка.
Кое-как отмыв то, что обычно называют лицом и вычистив изо рта запах перегара, я направилась на кухню в поисках чистой чашки, чтоб выпить кофе.
Единственная чистая чашка сиротливо жалась в углу сушки, было ощущение, что ей явно очень не хотелось пополнить ряды своих грязных подружек. Однако мечта фарфоровой дамы была неосуществима.
И вот только я собралась хлебануть кофе, как в мою дверь раздались такие пинки, что она зашаталась и застонала, намекая, что из петель он точно выпадет, ежели я ее собственно не открою.
Борясь с приступом бешенства, ленью и похмельем одновременно, я открыла дверь и чуть не брякнулась в обморок.
Лиля была девица, которую я не желала бы видеть всю оставшуюся жизнь.
- Привет, пустишь? – улыбаясь спросила виновница моего ужаса.
Деваться то особо было некуда, пришлось отойти вбок и впустить ее.
Лиля – это часть моего прошло, участница весьма дурной истории, случившейся по моей вине. Как и всякий человек, я склонна идеализировать собственную личность, а мадам, явившаяся на мой порог, была прямым этому опровержением.